«Они [сотрудники прокуратуры - прим. ред.] не специалисты в фармацевтической деятельности. Они видят другое. Врачи же не проверяют провизоров», — отметил Александр Петров, выступая на конференции серии «PROекции Будущего» в Сочи.

По его мнению, контроля в рамках саморегулирования, который осуществляется фармспециалистами, которые хорошо разбираются в отраслевой проблематике, должно быть достаточно.

В ноябре прошлого года Ассоциация «СоюзФарма» уже поднимала эту тему. Она направляла письмо генеральному прокурору России Игорю Краснову, в котором изложила наиболее частые проблемы, связанные с проведением контрольно-надзорных мероприятий в аптеках, и попросила принять меры для того, чтобы фармспециалисты могли сосредоточиться на выполнении своей работы и не отвлекаться на переписку с прокурорами или судебные дела.

Первое, на что обратила внимание «СоюзФарма», — в решениях о проведении прокурорских проверок часто не конкретизирован их предмет, несмотря на то, что это требование закреплено ч.3 ст.21 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации». Нередко в качестве предмета проверки указывают «соблюдение законодательства об обращении лекарственных средств, их ценообразования, порядка отпуска лекарственных препаратов, в том числе обладающих психоактивным действием, правил учета их хранения» или «соблюдение требования законодательства о здравоохранении». 

Согласно ч.1 ст.21 ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации», проверка должна проводиться на основании поступившей информации о фактах нарушений законодательства, и именно эти конкретные факты должны быть обозначены в предмете проверки, указывала в обращении исполнительный директор «СоюзФармы», вице-президент ассоциации «НП «ОПОРА» Мария Литвинова.

Вторая глобальная проблема заключается в неверной трактовке узкоспециализированных правил, регулирующих обращение лекарственных средств. «Непривлечение профильных специалистов (в частности, сотрудников Росздравнадзора), способных дать заключение по вопросам лекарственного обеспечения, во многих случаях может вести к неточностям в процессе проведения контрольно-надзорных мероприятий», — сказано в письме.

Такие ситуации при проверках происходят с достаточной регулярностью, отмечала Литвинова: «Это формирует в обществе негативное отношение к аптечной организации и работающим в ней специалистам — фармацевтам и провизорам, а при административных санкциях в случае их крупного размера может вести к закрытию аптечных организаций».

Практически под копирку в разных субъектах долго время выносились решения по делам, связанным с требованием прокуратуры предоставить препараты из минимального ассортимента, название которых добуквенно совпадает с их международным непатентованным наименованием (МНН). Ни в одном из них аптекам не удалось доказать некорректность выводов прокуратуры. 

Так, «Нейская аптека» из Костромской области прошла все судебные инстанции, пытаясь объяснить, что на момент проверки в аптеке были все МНН из перечня минимального ассортимента лекарственных препаратов, а штраф в 50 тыс. руб. на нее был наложен незаконно. Но она так и не смогла отстоять свою правоту: в рассмотрении кассационной жалобы Верховным судом ей было отказано.

«Аптечные организации, имеющие лицензию на фармацевтическую деятельность, обязаны обеспечивать минимальный ассортимент лекарственных препаратов, соответствующий перечню, в том числе в части МНН и лекарственной формы, вне зависимости от торгового наименования указанных лекарственных препаратов», — сказано в ответном письме Минздрава «Нейской аптеке» от 14 марта 2022 года.

Но прокуроров почему-то интересовали именно торговые наименования. И аптекам приходилось соглашаться с этой трактовкой нормативной базы, чтобы избежать дальнейших санкций. Так, после выплаты штрафа в 100 тыс. руб. за аналогичное нарушение аптека «Фарма-торг» закупила минимальный ассортимент препаратов именно с теми названиями, которые хотела видеть прокуратура.

Впрочем, в тех регионах, где прокуратура тесно взаимодействует с территориальным органом Росздравнадзора и прислушивается к мнению специалистов, сложилась иная практика: за такие «нарушения» никто не наказывает, ведь с точки зрения профессионалов это абсурдно.

После выявления тех или иных нарушений - настоящих или мнимых - многие прокуратуры любят внести представление, в котором в числе других требований привлечение виновных к дисциплинарной ответственности. Зачастую аптеки его беспрекословно исполняют. А вот ООО “Ноябрь” в Рязани обжаловало такое представления в суде. В феврале 2021 года Арбитражный суд Рязанской области признал пункт о дисциплинарной ответственности незаконным, так как он противоречит положениям закона о прокуратуре и Трудовому кодексу.

Согласно закону о прокуратуре, прокурор или его заместитель «возбуждает производство об административном правонарушении, требует привлечения лиц, нарушивших закон, к иной установленной законом ответственности, предостерегает о недопустимости нарушения закона». А Трудовым кодексом установлено, что применение к работнику мер дисциплинарной ответственности является правом, а не обязанностью работодателя, сказано в решении суда. Прокуратура обжаловала этот судебный акт, но и апелляционная, и кассационная инстанции оставили все, как было. Решение вступило в законную силу.

Другой пример, когда суд указал на неправоту прокуратуры, из Крыма. В июле этого года Арбитражный суд Республики Крым отказался привлечь к административной ответственности директора аптеки № 99 ООО «Будь здоров!» за грубое нарушение лицензионных требований. Этого требовала прокуратура Киевского района Симферополя, которая проверяла организацию в апреле текущего года.

Одна из претензий — отсутствие в аптеке рецептов, по которым был произведен отпуск. Однако суд разъяснил истцу, что сотрудники аптеки руководствовались приказом Минздрава России № 1093н от 24.11.2021, согласно которому рецепт подлежит возврату пациенту с указанием на нем предусмотренных действующим законодательством сведений.

Вторая претензия — неоформление стеллажных карт, но и тут аптека все делает правильно, в рамках закона, указал суд. Согласно Правилам хранения лекарственных средств, последние должны быть идентифицированы с помощью стеллажной карты, содержащей информацию о хранящемся лекарственном средстве (наименование, форма выпуска и дозировка, номер серии, срок годности, производитель лекарственного средства). Однако при использовании компьютерных технологий допускается идентификация ЛС при помощи кодов и электронных устройств. В ООО «Будь здоров!» установлена соответствующая компьютерная программа, на весь товар наносится штрихкод, позволяющий идентифицировать хранящиеся лекарства посредством электронного сканера, констатировал суд. Так что отсутствие стеллажных карт — еще не криминал. Решение тоже вступило в силу.

Этим летом аптеки столкнулись с новой волной проверок от прокуратуры. На этот раз в ряде регионов сотрудники этого ведомства требовали от аптечных организаций отчитаться о том, почему в системе МДЛП на протяжении нескольких месяцев нет никакого движения по тем или иным препаратам, которые были отгружены им поставщиками. Видимо, по мнению контролирующего органа, лекарства должны улетать, как пирожки, а если они оказались не востребованы несколько месяцев — значит, что-то тут не так. 

Несколько недель профильные чаты в соцсетях просто “гудели” от неудомения и негодования участников рынка. Люди возмущались, что их отрывают от работы, требуя отчитаться, почему те или иные препараты с хорошим запасом по сроку годности до сих пор не “выбыты” из системы. Фармработники были вынуждены извлекать в свое оправдание данные из системы маркировки лекарств, к которой, к слову, у прокуратуры нет доступа, делать скрины экрана и доказывать, что лекарства просто находятся (или не находятся) в аптеке, и что никакие законы при этом не нарушаются. В одной из аптечных сетей рассказали, что в системе МДЛП товар числился на остатках, но по данным товароучетной программы самой аптеки и чеку оператора фискальных данных (ОФД) препарат уже продан. Что ж нестыковки действительно могут быть, но неужели подобные моменты требуют вмешательства прокуратуры? 

Вадим Винокуров